Священная загадка [=Святая Кровь и Святой Грааль] - Майкл Бейджент

Кроме того, народные предания описывают распятие как важное событие, на котором присутствовала целая толпа зрителей. И здесь мы видим полное противоречие: Евангелия дают различные версии. У Матфея, Марка и Луки при казни присутствовали многочисленные друзья Иисуса, среди которых было много женщин, и держались они «вдалеке», и это еще раз подтверждает, что казнь совершалась, если можно так выразиться, в интимной обстановке, на частной территории, возможно, в Гефсиманском саду. Если этот сад принадлежал одному из «тайных» учеников Иисуса, то его использование учителем до распятия становится вполне правдоподобным.

Нужно ли уточнять, что казнь, совершаемая в таких условиях и достаточно далеко от посторонних глаз, могла быть разработана по любому плану в качестве ожидаемого события, и у зрителей на самом деле не было возможности проверить личность казненного и еще менее того — был ли он действительно мертв.

Конечно, подобная мистификация должна была совершаться с согласия Понтия Пилата или влиятельного члена римской администрации. А такое сообщничество вполне могло иметь место, ибо Пилат был жестоким, коррумпированным тираном и, безусловно, склонным к подкупу. Почему же он колебался в выборе: обменять жизнь Иисуса на деньги или на его обещание не вмешиваться больше в государственную политику? Даже если не заходить так далеко, то все равно, бесспорно то, что он был сильно замешан в это дело, что он прекрасно знал о стремлении Иисуса к титулу «Царя Иудейского» и что он удивился или претворился удивленным столь быстрой смерти его, прежде чем согласиться — главная деталь — выдать тело Иисуса Иосифу из Аримафеи…

Согласно римским законам, тело распятого не имело права на погребение, и обычно вокруг крестов ставилась стража, чтобы помешать родственникам или друзьям похоронить его. Жертву оставляли на кресте на милость стихии и на съедение хищным птицам. Но Пилат, сознательно нарушая закон, позволяет Иосифу из Аримафеи снять тело. Не есть ли это явное доказательство его сообщничества, свидетельствующее еще о многом?

Действительно, в Евангелии от Марка Иосиф из Аримафеи просит у Пилата тело Иисуса. Тот, удивленный такой быстрой смертью, посылает центуриона проверить и, удовлетворенный, отдает тело Иосифу. Внешне все просто. В греческом же переводе того же Евангелия контекст гораздо более сложен, ибо, когда Иосиф просит тело, он употребляет слово «soma», которое применяется исключительно к живому телу, тогда как Пилат, согласившись на его просьбу, употребляет слово «ptoma» означающее тело — труп, а это ясно предполагает, что в данном случае просьба Иосифа касается живого тела, а разрешение Пилата относится к мертвому, и этот последний, быть может, лишь притворяется, считая его таковым.

Римские законы, как мы уже говорили, отказывают в погребении распятым, и в этих условиях удивительно, что Иосиф получает разрешение располагать телом Иисуса. Но для чего он просил это разрешение? Имел ли он на него права? Или же он действовал как «тайный» ученик приговоренного, и этот единственный поступок уже являлся признанием? Если только Пилат не знал уже о его убеждениях, или другой фактор не оправдывал просьбу Иосифа из Аримафеи.

Об Иосифе из Аримафеи известно немного, только то, что он был членом синедриона, Совета Старейшин, управляющим еврейским сообществом Иерусалима под эгидой римлян, и обладал весьма значительным состоянием, в которое входил сад со склепом у городских ворот. Зато определенно известно то, что он пользовался достаточно большим влиянием, чтобы поддерживать прямые отношения с Пилатом.

Средневековые легенды идут еще дальше, ибо они приписывают Иосифу из Аримафеи охрану Святого Грааля и видят в Персевале одного из его потомков. Согласно более недавним источникам, кровные узы связывали его с Иисусом и его семьей — гипотеза, позволяющая по всей законности требовать тело своего родственника и тем более разрешающая Пилату, которого легко было подкупить, отдать ему тело.

Одним словом, Иосиф из Аримафеи, богатый и влиятельный член синедриона, на самом деле был родственником Иисуса, и в этом мы видим доказательство аристократического происхождения последнего. Во всяком случае, это родство объясняет его связь со Святым Граалем и «королевской кровью».

Мы уже пытались построить гипотезу относительно существования потомства Иисуса. Теперь мы придадим ей новые размеры и большую связность, благодаря объяснению, хотя бы и временному, некоторых решающих деталей.

Иисус, явный царь-священник, аристократ и законный претендент на трон Палестины, попытался вернуть себе свое законное наследство. Родом из Галилеи, глубоко враждебный навязанному римлянами режиму, он рассчитывал на то, что по всей стране, а особенно в Иерусалиме он найдет богатых и влиятельных сторонников; среди них фигурировал могущественный член синедриона, возможно, один из его родственников. Благодаря своей жене или ее семье царь-священник располагал также большим домом в Вифании, в окрестностях Иерусалима, где он находился накануне своего триумфального въезда в столицу. Именно в этот дом он приглашал своих учеников на ритуалы посвящения, как это было с его шурином.

Делая это, он мог только вызвать сильное оппозиционное движение со стороны римской администрации и некоторых традиционалистских еврейских кругов, например, саддукеев, которым удалось открыто противодействовать его планам, хотя они и не смогли его полностью нейтрализовать по причине поддержки, которой он пользовался в высоких сферах. По соглашению с коррумпированным римским прокуратором они решили устроить инсценировку распятия и провести ее в частном саду, на которой присутствовали бы лишь самые близкие люди, а толпа стояла бы на достаточно большом расстоянии. Таким вот образом произошла предполагаемая казнь, в результате которой был распят неизвестный, заняв на кресте место царя-священника и сделав вид, что он быстро умер. Затем под покровом сумерек «тело» унесли и положили в могилу, вырытую рядом, откуда оно «чудесным» образом исчезло спустя день или два…

Если мы допустим, что таков был точный сценарий, то что же тогда стало с Иисусом?

В той мере, в какой нам известна история его потомства, ни этот вопрос, ни ответ на него не представляют главного интереса. Впрочем, по поводу его кончины были выдвинуты самые различные гипотезы; в индийских и мусульманских легендах он дожил до преклонного возраста, находясь где-то на востоке, чаще всего упоминается Кашмир, и, со своей стороны, некий австралиец довольно убедительно поведал о том, что Иисус умер в Масаде во время взятия крепости римлянами в 74 году[119].

Наконец, согласно письму, которое получили мы сами, документы, найденные Беранже Соньером в Ренн-ле-Шато, содержали «формальное» доказательство того, что Иисус еще жил в 45 году; но где? Быть может, в Египте, в Александрии, где в то же самое время Ормус основал орден Розы и Креста, пытаясь примирить принципы христианства с древними дохристианскими таинствами? Или же в окрестностях Ренн-ле-Шато, где, как говорили, было спрятано мумифицированное тело Иисуса, — такая гипотеза объясняла бы зашифрованное послание из пергаментов Соньера: «ОН УМЕР ЗДЕСЬ»…?

По нашему мнению, шансов на то, что он сопровождал свою семью до Марселя, мало. Во-первых, из-за его плохого физического состояния; во-вторых, потому что его присутствие представляло бы ненужную опасность для его близких. Следовательно, ему было лучше остаться в Святой Земле и со своим братом, святым Иаковом, продолжить продвижение к своей цели.

Итак, мы вынуждены признать, что не можем сформулировать удовлетворительную гипотезу о том, что сталось с Иисусом после распятия, но, повторяем, в пределах нашего расследования эта деталь нам не кажется главной. Зато больший интерес, на наш взгляд, представляет судьба его шурина, жены и детей. Действительно, мы видели, что они, вместе покинув Святую Землю на корабле, высадились в Марселе. Обладательница бесценного сокровища, Мария из Магдалы, Магдалеянка, взяла с собой во Францию «Санграаль», «королевскую кровь», священное будущее дома Давидова.

13. Великая тайна церкви

Мы полностью отдаем себе отчет в том, что этот сценарий, по крайней мере, сильно далек от традиционного христианского учения. Но чем дальше шли мы по этому пути, тем больше это учение, измеряющееся веками, казалось нам результатом отбора, изыманий и переделок гораздо более обширных и разрозненных материалов. Иными словами, Новый Завет предлагал образ Иисуса и его эпохи измененным, согласно требованиям и интересам различных обществ и отдельных личностей, имевшим на разных уровнях определенную цель, которую надо было охранять. Поэтому они стерли смущающие или затрудняющие детали, как, например, «тайное» Евангелие от Марка, чтобы оставить лишь смесь из не слишком компрометирующих текстов, оправдывающих все возможные догадки.